В 61-ом году конструкторское бюро Микояна получило правительственное задание на разработку истребителя нового поколения, который был должен заменить легендарный МиГ-21.
В то время на вооружение ВВС США уже поступил истребитель 3-го поколения McDonnell Douglas F-4 Phantom II (Фантом 2). Стоит так же отметить, что F-4 Phantom II получил ряд новейших технических разработок того времени, таких, как импульсно-допплеровская РЛС и бортовое радиоэлектронное оборудование.
В то время был единственным тактическим истребителем, который при любых погодных условиях был способен вести воздушный бой на средних дистанциях. Другие характеристики этого самолета, так же были весьма внушительными, что заставило СССР поторопиться с ответом.
Министерство обороны СССР хотело получить универсальный многорежимный самолет, который бы обладал лучшими летными характеристиками на любых скоростях. Военные выдвинули еще одно серьезное требование, которое было связано с теоритическими представлениями о будущей войне.
Считалось, что крупные аэродромы с бетонированными ВВП будут атакованы, после чего бы пришлось перебазироваться на взлётные площадки ограниченных размеров. Новый самолет должен был взлетать с укороченных взлетно-посадочных полос и полевых аэродромов, а так же садиться на них.
Достичь подобных характеристик возможно было, либо с помощью дополнительных подъёмных двигателей, либо в конструкции самолета использовать крыло с изменяемой стреловидностью, что и стало основной идеей при разработке этого истребителя.
Постоянные проблемы на испытаниях, в том числе связанных с вооружением, и доводка машины, продолжались достаточно продолжительное время, что было не приемлемо в условиях Холодной войны.
И только в 67-ом году, после комплексных испытаний, истребитель с изменяемой геометрией крыла МиГ-23 был рекомендован к серийному производству.
Не буду вдаваться в подробности преимуществ и недостатков этой машины. Эта история не об этом. Скажу лишь одно, что конструкторам в принципе не удалось добиться в полной мере требуемых летных характеристик, да и электронная начинка во многом проигрывала американскому коллеге.
4 июля 1989 года МиГ-23 поднял в воздух с военного аэродрома Багич, который находился возле польского города Колобжега. За штурвалом был замполит северной группы войск полковник Николай Скуридин.
Практически сразу после взлета, Скуридин доложил диспетчеру о проблемах с левым двигателем и резком снижении машины. От руководителя полетов Скуридин получил команду катапультироваться. Полковник повернул самолет в сторону Балтийского моря, и покинул машину. И тут случилось неожиданное.
Самолет перед землей восстановил тягу, начал набирать высоту и стал удаляться. На борту МиГа имелся боекомплект из 260 снарядов только для бортовой 23-мм пушки. Другого вооружения, в частности ракетного, на борту не было.
Исполняющий обязанности северной группой войск в Польше, генерал-майор Валерий Огнев связался по секретной связи с заместителем главкома ВВС СССР Евгением Шапошниковым, и сообщил ему, что самолет предположительно упал в болото или море, куда уже была отправлена поисковая группа. Неожиданностью стало то, что беспилотный МиГ-23М сумел долететь до Бельгии, и только там рухнул на дом фермера.
Назревал международный скандал. Но как советский боевой истребитель мог пролететь над Европой более 900 км без пилота, и почему его не сбили системы ПВО Варшавского договора, а затем и НАТО, которые заметили МиГ сразу, как он пересек границу между ГДР и ФРГ?
Почему генерал-майор Валерий Огнев доложил, что самолет из его дивизии упал в болото или море и никому вреда не причинил? Вопросов было много.
Оказалось, что генерал-майор Огнев не пытался обмануть Шапошникова. О том, что самолет в сторону болот или моря ему доложил командир 239-ой истребительной авиадивизии Анатолий Кренделев. Да и сам полковник Скуридин, который уже имел налет на МиГ-23 около 500 часов, был уверен, что его самолет упал.
Но почему МиГ-23М без пилота, причем еще на предельно малой высоте, продолжил полет именно в западном направлении, и почему аэродромные радары не заметили, куда полетел истребитель?
Командир 239-ой истребительной авиадивизии Анатолий Кренделев объяснил это тем, что увидев черный шлейф из двигателей МиГа, и раскрывшийся парашют полковника, все офицеры командно-диспетчерского пункта выбежали на улицу.
Все же не каждый день замполиты из самолетов выпрыгивают – шутили офицеры. В результате чего, радары остались без присмотра, а когда вернулись на свои места, то отметки на них уже не было.
Код, который транслировался системой свой-чужой, позволил самолету продолжать полет по всей территории Варшавского договора и не вызвало никаких подозрений. ПВО Польши и ГДР наблюдали его на радарах, но благодаря этому коду, согласно инструкциям, они просто пропустили его.
А так как аэродром находился на границе Польши, то МиГ-23 пролетел польский участок ПВО моментально. Поляки бы просто не успели бы его зафиксировать. Им даже бы просто физически не хватило бы времени.
Но вот когда советский «беспилотник» подошел к границе ФРГ, его сразу же взяли на сопровождение радары НАТО. Они определили, что цель движется со скоростью 460 км/ч на высоте 12000 метров.
По утверждениям экспертов, советский МиГ-23 мог бы спокойно долететь до французского промышленного города Лилль. В результате такого сценария, политические последствия могли быть самыми серьезными.
Когда МиГ-23 пересек границу ФРГ, с одной из авиабаз НАТО, в воздух поднялись 2 истребителя ВВС США F-15 из тактической истребительной эскадрильи. Через 15 минут американские самолеты вошли в визуальный контакт с самолетом потенциального противника и передали об этом на базу.
А еще через несколько минут они передали сообщение, от которого диспетчер впал в ступор – «Летчика в самолете нет, фонарь кабины отстрелен, ракет на подвесках нет». В ответ получили приказ – «Уничтожить красного призрака, только в крайнем случае».
Полет МиГ-23 проходил над густонаселенными районами. Американцы посчитали, что на самолете может быть секретное оружие, может быт даже и атомное. И именно по этой причине предпочли не сбивать самолет.
И еще была одна веская причина не сбивать советский истребитель. Так как на борту находилась, желанная для потенциального противника, система «свой-чужой», коды которой могли получить американцы. Имея коды этой системы, можно было бы спокойно вести разведывательные полеты над его территорией противника.
Это так же понимали в Министерстве обороны СССР, так как помнили еще тот случай угона советского МиГ-25 в Японию летчиком-перебежчиком Беленко. После чего для замены кодов «свой-чужой» на всей своей военной технике, потребовались колоссальные затраты.
Американские летчики получили команду сопровождать заблудившийся МиГ. В это время войска НАТО были приведены в полную боеготовность. Однако руководство альянса успокаивало то, что самолет шел на малой скорости, под крылом у него не было ракетного вооружения, а фонарь был отстрелен, что означало наверняка, что летчик катапультировался. Они надеялись, что выработав топливо, МиГ упадет в Ла-Манш.
Недалеко от границы Франции самолет выработал топливо. Потеряв тягу, подравниваемый автопилотом, самолет стал устремляться к земле. В итоге советский МиГ-23 упал на садовый участок фермера, разрушив его дом. В воздухе МиГ-23 провел 1 час 22 минуты, и не долетел до французской границы всего 8 километров.
Позже министр внутренних дел Бельгии скажет, что трудно было себе представить, чтобы произошло, упав бы МиГ на промышленные районы французского города Лилля. Но к счастью для всех этого не случилось.
По стечению обстоятельств, именно в это же время во Франции находился с визитом лидер СССР М.С. Горбачев. И получив бы Франция от СССР такой подарок, отношения могли бы закончиться большим политическим скандалом, который не удалось бы уже замять, даже при желании обеих сторон.
В тот же день Бельгия и Нидерланды направили протест Советскому союзу. Возмутились и дипломаты ФРГ. Лишь французская сторона из деликатности промолчала. Инцидент был исчерпан простыми объяснениями и выплатами определенной суммы денег потерпевшей стороне, которая составила 685 тыс. долларов.
Лётчик Николай Скуридин лично принес извинения бельгийскому фермеру, который в результате падения самолета потерял сына. В СССР же Скуридин был награжден памятным подарком, правда, не от Министерства обороны, а от ОКБ «Микояна». Он был награжден именно за то, что невольно продемонстрировал высокое качество их изделия.
Через несколько дней советские специалисты были допущены к обломкам МиГ-23М и получили разрешение на вывоз их в СССР. Но уже к этому времени специалистам НАТО удалось изучить этот самолет.
